Откуда у старинного русского города финно-угорское название? Почему тапочки называли сланцами? И наконец, как помочь жителям полюбить свой депрессивный моногород?
В Ленинградской области нет одного централизованного краеведческого музея. Нет такой точки, где можно узнать всё про регион, общую картину придется собирать из отдельных кусочков как пазл. Музейное агентство Ленинградской области — большой, распределённый по всему региону музей, хранящий наследие самых разных времён, территорий, народов: это 12 краеведческих, 1 художественный и 2 литературных музея, 6 усадеб, 3 средневековых крепости. Дирекция агентства находится в Смольном дворце Санкт- Петербурга.
В апреле программа «Музеи Русского Севера» провела конкурс среди музейных сотрудников на участие в стажировке «Экспозиционно-выставочная деятельность малых музеев Ленинградской области и Санкт-Петербурга». По итогам были определены 20 победителей, которые с 21 по 23 мая отправились в трёхдневную поездку и побывали в разных музейных пространствах Кингисеппского, Сланцевского, Гатчинского районов, а также на экспозиции музея «Невская застава» в Санкт-Петербурге. Стажировка призвана повысить насмотренность в области экспозиционно-выставочной деятельности, познакомить с передовыми музейными практиками, показать, как проводится работа с тем наследием, с той территорией, на которой эти музеи расположены. Основное внимание — способам предъявления исторического наследия, тому, как музеи формируют свои экспозиционные сообщения и как вовлекают посетителей. Ведь всё в коллекции кажется ценным и важным! Но как выделить то, что посетитель сможет увидеть и осмыслить за час, чем вдохновиться? И как выстроить экспозицию так, чтобы он захотел вернуться вновь?
Свои впечатления, предложения и оценки участники стажировки фиксируют на «листах рефлексии», а позже обсуждают с наставниками (музейными экспертами) и предлагают новые идеи, которые могут работать на аудиторию этих музеев.
История, начавшаяся 500 лет назад
Пасмурно, начинается дождь. Наш путь из Петербурга проходит по федеральной трассе А180 «Нарва», старинному Ямбургскому (Нарвскому) тракту через известное по военной истории Красное Село. Дорогу можно увидеть на картах, изданных ещё в XVI–XVII веках, задолго до основания нашей Северной столицы. Почтовый тракт начинался в древнем новгородском селе Спасское, в дельте Невы напротив шведского Ниеншанца, и вёл, разумеется, к Нарве. В 127 километрах расположен город Кингисепп.
Крепость Ям, или Ямгород, была заложена в конце XIV века на высоком берегу реки Луги и входила в систему укреплений Новгородской республики, а позже и Московского царства (вместе с построенным неподалёку, но столетием позже, Ивангородом). В XVI и XVII веках Ям неоднократно переходил от Руси к Швеции и обратно, а некоторое время даже носил название Ниенслот. В 1680-е годы шведы разобрали стены крепости, намереваясь построить на том же месте более современные укрепления. Но не успели.
Совсем скоро, в начале Северной войны, Пётр I завоевал город и передал его во владение своему сподвижнику князю Меншикову (именно в это время Александр Данилович и стал именоваться светлейшим князем Ижорским). В 1784 году Екатерина II присвоила Ямбургу статус уездного города. А остатки валов и стен до сих пор сохранились в центре.
История Ямбурга неразрывно связана с военными. И это не только сражения со шведами, неизменно заканчивавшиеся очередным перемирием. Первая мировая и Гражданская войны не обошли город стороной: здесь, на реке Луге, был один из рубежей обороны Петрограда.
В мае 1922 года Ямбург переименован в память об эстонском коммунисте Викторе Кингисеппе, расстрелянном накануне в тогда независимом Таллине. С 1990-х годов периодически поднимается вопрос о возвращении городу исторического названия (даже проводился референдум), однако большинство его жителей предпочитают оставить всё как есть.
Самая трагическая страница истории города — Великая Отечественная война. С сентября 1941 по февраль 1944 года здесь, на подступах к осаждённому Ленинграду, свирепствовала немецкая военная администрация, население сократилось в шесть раз, а большинство жилых домов и все предприятия были разрушены. Город был освобождён через пять дней после снятия блокады Ленинграда.
Все эти периоды истории города показаны в отдельных залах Кингисеппского историко-краеведческого музея. Фотографии показывают лишь малую часть его экспозиции.
Музей работает и во внешнем пространстве — на городище крепости Ям. До появления общественной выставки «Крепость Ям» рассказывать о таком сложном объекте, как средневековые развалины, было сложно. Идея «дополненной реальности на стекле» родилась из задачи повысить культуру населения. Раньше жители жарили здесь шашлыки, мусорили, а теперь к тому, что у них под ногами, стали относиться уважительно, даже были расчищены свалки. О том, как авторы справились с задачей, можно судить по иллюстрациям к этой статье.
А теперь перенесёмся в Сланцы — город в 54 километрах от Кингисеппа, связанный с ним культурно, исторически и экономически. В Сланцах тоже есть историко-краеведческий музей, однако о своём городе он рассказывает совсем иначе…
История, начавшаяся 500 миллионов лет назад
Главное, с чем работают краеведческие музеи, — это территория, локальная идентичность, исторический ландшафт.
На обширной территории, некогда принадлежавшей Швеции, а после завоеванной Петром I, расположено Ижорское плато. Здесь жили финно-угорские народы водь и ижора. По одной из версий, слово произошло от названия реки Ижоры, древнерусской версии финского inkeri («извилистая», по другой версии — «прекрасная»). Это же слово дало название целому региону — Ингерманландии (Inkerinmaa), расположенному на современной территории Ленинградской области и Эстонии.
С севера плато выходит на побережье Финского залива. В первобытные времена Балтийское море было пресным озером, оставшимся от ушедшего ледника. И лишь около 10 тысяч лет назад солёные воды Атлантического океана хлынули в это ледниковое озеро через образовавшийся пролив. Плоская и невысокая (до 176 метров) Ижорская возвышенность с запада ограничена рекой Луга, на которой стоит уже описанный нами город Кингисепп.
История этого места неразрывно связана с геологией. Началась она в ордовикский период палеозойской эры (486–443 миллиона лет назад). Тогда здесь был палеоокеан — на ещё более древнем гранитном основании его дна слой за слоем накапливались остатки живых организмов. Под действием огромного давления в течение десятков и сотен миллионов лет они превратились в те полезные ископаемые, которые и определяют нашу сегодняшнюю хозяйственную деятельность.
Трилобиты и другие беспозвоночные обитатели моря, окаменевшие части которых до сих пор находят в пластах известняка, — можно сказать, символы этого места. Раковина ископаемого моллюска изображена и на логотипе Сланцевского историко-краеведческого музея.
Одна из тем, показанных в музее, — добыча горючих сланцев, в начале XX века заместившая привозимый из Германии и Донбасса уголь. Собственно, сам город появился в 1920-е годы благодаря С. М. Кирову, большому энтузиасту промышленного развития Ленинградской области. А уже в послевоенное время здесь начали извлекать сланцевый газ для Ленинграда. Из этого же сырья производили и резину. «Тапочки бассейновые», они же «вьетнамки», с надписью на подошве «Сланцы», выпускаемые на одном из предприятий города, были известны, пожалуй, всему Союзу. Со временем это слово стало нарицательным, резиновые шлёпанцы так и называли сланцами.
Другое важное ископаемое — фосфаты для производства минеральных удобрений, экспортируемых Россией во многие страны мира. Как раз с этой целью на Балтийском побережье Кингисеппского района в настоящее время расширяют порт Усть-Луга.
В Сланцах, да и вообще на территориях к западу от Волхова, в основном живут потомки тех, кто переехал сюда после войны. Это следствие фашистской оккупации и нескольких волн сталинских депортаций коренного населения Ингерманландии. Истории семей горожан начинаются с 1940-х годов, максимум три-четыре поколения. Это серьёзная проблема для краеведческих музеев: жители считают всё, что было в XVII —начале XX века, «не своей историей». Вот почему в советские времена в Сланцевском музее экспонировались в основном актуальные тогда «достижения социалистического строя». А что показывать в XXI веке, когда здесь, увы, закрываются предприятия, молодёжь уезжает в мегаполисы, а сам моногород постепенно приходит в запустение?
О чём должен рассказывать краеведческий музей города, расположенного на тупиковом ответвлении шоссе? К кому он должен обращаться в городе, где нет ни одной гостиницы? А главное: зачем этому городу вообще нужен краеведческий музей?
Пожалуй, на эти вопросы помогли бы ответить приглашённые — неместные — специалисты, увидевшие город со стороны. Таким «варягом» стал московский эксперт Иван Гринько, в 2021 году разработавший концепцию обновлённого музея. Развитием проекта занимались также москвичи Никита Сазонов и Егор Ларичев, один из создателей Музея ГУЛАГа.
В первую очередь провели опрос местных жителей — в соцсетях и офлайн. Наиболее распространённым ответом оказался такой: «Как же я ненавижу этот город, как же хочу отсюда уехать! И никакой музей мне не нужен. Помню пыльные чучела, когда меня туда водили в детстве». Патриотично настроенные горожане (пенсионеры) оказались в явном меньшинстве.
Постепенно родилась миссия нового музея: помочь людям понять, где они живут, «укорениться» и остаться здесь. То есть ориентировать этот музей в будущее, а не в прошлое. Целевая аудитория — молодёжь (та самая, которая «я хочу уехать»). При этом меньше всего, «точечно», в музее используются компьютерные технологии. Ведь какой смысл идти в музей, если дома есть техника ничуть не хуже?
Экспозиция получила название «Пять жизней одной земли» и состоит соответственно из пяти частей. Именно земля, родившаяся здесь сотни миллионов лет назад и дающая жизнь сегодня, находится в центре внимания.
Первая жизнь — геологическая: «Когда земля была морем». Стены зала изображают пласты сланцев, на которых находятся экспонаты. Вторая жизнь — археологическая: «Первые люди на этой земле». Третья — этнографическая: «Земля сохи и льна». Четвёртая жизнь — индустриальная: «Взорванная земля». Сланцы стали тем городом, который мы сейчас видим. И эти четыре жизни уже закончились. А о пятой, «Новой жизни на старой земле», предлагается задуматься и порассуждать самим посетителям. Это будущее, которое предстоит построить вместе. Возродить ли индустриальный город, превратить ли его в город-сад, город-музей или город-курорт… Жители сами проектируют здесь своё будущее. Ведь и в нашей стране, и за рубежом есть немало примеров успешного возрождения моногородов.
Историко-краеведческий музей в Сланцах открылся 12 апреля 2025 года, а к концу мая его посетило уже около полутора тысяч человек. Сейчас директор Раис Саитгареев планирует и дистанционные образовательные программы. Например, уроки химии…
Фото автора. Май 2025.
В Ленинградской области нет одного централизованного краеведческого музея. Нет такой точки, где можно узнать всё про регион, общую картину придется собирать из отдельных кусочков как пазл. Музейное агентство Ленинградской области — большой, распределённый по всему региону музей, хранящий наследие самых разных времён, территорий, народов: это 12 краеведческих, 1 художественный и 2 литературных музея, 6 усадеб, 3 средневековых крепости. Дирекция агентства находится в Смольном дворце Санкт- Петербурга.
В апреле программа «Музеи Русского Севера» провела конкурс среди музейных сотрудников на участие в стажировке «Экспозиционно-выставочная деятельность малых музеев Ленинградской области и Санкт-Петербурга». По итогам были определены 20 победителей, которые с 21 по 23 мая отправились в трёхдневную поездку и побывали в разных музейных пространствах Кингисеппского, Сланцевского, Гатчинского районов, а также на экспозиции музея «Невская застава» в Санкт-Петербурге. Стажировка призвана повысить насмотренность в области экспозиционно-выставочной деятельности, познакомить с передовыми музейными практиками, показать, как проводится работа с тем наследием, с той территорией, на которой эти музеи расположены. Основное внимание — способам предъявления исторического наследия, тому, как музеи формируют свои экспозиционные сообщения и как вовлекают посетителей. Ведь всё в коллекции кажется ценным и важным! Но как выделить то, что посетитель сможет увидеть и осмыслить за час, чем вдохновиться? И как выстроить экспозицию так, чтобы он захотел вернуться вновь?
Свои впечатления, предложения и оценки участники стажировки фиксируют на «листах рефлексии», а позже обсуждают с наставниками (музейными экспертами) и предлагают новые идеи, которые могут работать на аудиторию этих музеев.
История, начавшаяся 500 лет назад
Пасмурно, начинается дождь. Наш путь из Петербурга проходит по федеральной трассе А180 «Нарва», старинному Ямбургскому (Нарвскому) тракту через известное по военной истории Красное Село. Дорогу можно увидеть на картах, изданных ещё в XVI–XVII веках, задолго до основания нашей Северной столицы. Почтовый тракт начинался в древнем новгородском селе Спасское, в дельте Невы напротив шведского Ниеншанца, и вёл, разумеется, к Нарве. В 127 километрах расположен город Кингисепп.
Крепость Ям, или Ямгород, была заложена в конце XIV века на высоком берегу реки Луги и входила в систему укреплений Новгородской республики, а позже и Московского царства (вместе с построенным неподалёку, но столетием позже, Ивангородом). В XVI и XVII веках Ям неоднократно переходил от Руси к Швеции и обратно, а некоторое время даже носил название Ниенслот. В 1680-е годы шведы разобрали стены крепости, намереваясь построить на том же месте более современные укрепления. Но не успели.
Совсем скоро, в начале Северной войны, Пётр I завоевал город и передал его во владение своему сподвижнику князю Меншикову (именно в это время Александр Данилович и стал именоваться светлейшим князем Ижорским). В 1784 году Екатерина II присвоила Ямбургу статус уездного города. А остатки валов и стен до сих пор сохранились в центре.
История Ямбурга неразрывно связана с военными. И это не только сражения со шведами, неизменно заканчивавшиеся очередным перемирием. Первая мировая и Гражданская войны не обошли город стороной: здесь, на реке Луге, был один из рубежей обороны Петрограда.
В мае 1922 года Ямбург переименован в память об эстонском коммунисте Викторе Кингисеппе, расстрелянном накануне в тогда независимом Таллине. С 1990-х годов периодически поднимается вопрос о возвращении городу исторического названия (даже проводился референдум), однако большинство его жителей предпочитают оставить всё как есть.
Самая трагическая страница истории города — Великая Отечественная война. С сентября 1941 по февраль 1944 года здесь, на подступах к осаждённому Ленинграду, свирепствовала немецкая военная администрация, население сократилось в шесть раз, а большинство жилых домов и все предприятия были разрушены. Город был освобождён через пять дней после снятия блокады Ленинграда.
Все эти периоды истории города показаны в отдельных залах Кингисеппского историко-краеведческого музея. Фотографии показывают лишь малую часть его экспозиции.
Музей работает и во внешнем пространстве — на городище крепости Ям. До появления общественной выставки «Крепость Ям» рассказывать о таком сложном объекте, как средневековые развалины, было сложно. Идея «дополненной реальности на стекле» родилась из задачи повысить культуру населения. Раньше жители жарили здесь шашлыки, мусорили, а теперь к тому, что у них под ногами, стали относиться уважительно, даже были расчищены свалки. О том, как авторы справились с задачей, можно судить по иллюстрациям к этой статье.
А теперь перенесёмся в Сланцы — город в 54 километрах от Кингисеппа, связанный с ним культурно, исторически и экономически. В Сланцах тоже есть историко-краеведческий музей, однако о своём городе он рассказывает совсем иначе…
История, начавшаяся 500 миллионов лет назад
Главное, с чем работают краеведческие музеи, — это территория, локальная идентичность, исторический ландшафт.
На обширной территории, некогда принадлежавшей Швеции, а после завоеванной Петром I, расположено Ижорское плато. Здесь жили финно-угорские народы водь и ижора. По одной из версий, слово произошло от названия реки Ижоры, древнерусской версии финского inkeri («извилистая», по другой версии — «прекрасная»). Это же слово дало название целому региону — Ингерманландии (Inkerinmaa), расположенному на современной территории Ленинградской области и Эстонии.
С севера плато выходит на побережье Финского залива. В первобытные времена Балтийское море было пресным озером, оставшимся от ушедшего ледника. И лишь около 10 тысяч лет назад солёные воды Атлантического океана хлынули в это ледниковое озеро через образовавшийся пролив. Плоская и невысокая (до 176 метров) Ижорская возвышенность с запада ограничена рекой Луга, на которой стоит уже описанный нами город Кингисепп.
История этого места неразрывно связана с геологией. Началась она в ордовикский период палеозойской эры (486–443 миллиона лет назад). Тогда здесь был палеоокеан — на ещё более древнем гранитном основании его дна слой за слоем накапливались остатки живых организмов. Под действием огромного давления в течение десятков и сотен миллионов лет они превратились в те полезные ископаемые, которые и определяют нашу сегодняшнюю хозяйственную деятельность.
Трилобиты и другие беспозвоночные обитатели моря, окаменевшие части которых до сих пор находят в пластах известняка, — можно сказать, символы этого места. Раковина ископаемого моллюска изображена и на логотипе Сланцевского историко-краеведческого музея.
Одна из тем, показанных в музее, — добыча горючих сланцев, в начале XX века заместившая привозимый из Германии и Донбасса уголь. Собственно, сам город появился в 1920-е годы благодаря С. М. Кирову, большому энтузиасту промышленного развития Ленинградской области. А уже в послевоенное время здесь начали извлекать сланцевый газ для Ленинграда. Из этого же сырья производили и резину. «Тапочки бассейновые», они же «вьетнамки», с надписью на подошве «Сланцы», выпускаемые на одном из предприятий города, были известны, пожалуй, всему Союзу. Со временем это слово стало нарицательным, резиновые шлёпанцы так и называли сланцами.
Другое важное ископаемое — фосфаты для производства минеральных удобрений, экспортируемых Россией во многие страны мира. Как раз с этой целью на Балтийском побережье Кингисеппского района в настоящее время расширяют порт Усть-Луга.
В Сланцах, да и вообще на территориях к западу от Волхова, в основном живут потомки тех, кто переехал сюда после войны. Это следствие фашистской оккупации и нескольких волн сталинских депортаций коренного населения Ингерманландии. Истории семей горожан начинаются с 1940-х годов, максимум три-четыре поколения. Это серьёзная проблема для краеведческих музеев: жители считают всё, что было в XVII —начале XX века, «не своей историей». Вот почему в советские времена в Сланцевском музее экспонировались в основном актуальные тогда «достижения социалистического строя». А что показывать в XXI веке, когда здесь, увы, закрываются предприятия, молодёжь уезжает в мегаполисы, а сам моногород постепенно приходит в запустение?
О чём должен рассказывать краеведческий музей города, расположенного на тупиковом ответвлении шоссе? К кому он должен обращаться в городе, где нет ни одной гостиницы? А главное: зачем этому городу вообще нужен краеведческий музей?
Пожалуй, на эти вопросы помогли бы ответить приглашённые — неместные — специалисты, увидевшие город со стороны. Таким «варягом» стал московский эксперт Иван Гринько, в 2021 году разработавший концепцию обновлённого музея. Развитием проекта занимались также москвичи Никита Сазонов и Егор Ларичев, один из создателей Музея ГУЛАГа.
В первую очередь провели опрос местных жителей — в соцсетях и офлайн. Наиболее распространённым ответом оказался такой: «Как же я ненавижу этот город, как же хочу отсюда уехать! И никакой музей мне не нужен. Помню пыльные чучела, когда меня туда водили в детстве». Патриотично настроенные горожане (пенсионеры) оказались в явном меньшинстве.
Постепенно родилась миссия нового музея: помочь людям понять, где они живут, «укорениться» и остаться здесь. То есть ориентировать этот музей в будущее, а не в прошлое. Целевая аудитория — молодёжь (та самая, которая «я хочу уехать»). При этом меньше всего, «точечно», в музее используются компьютерные технологии. Ведь какой смысл идти в музей, если дома есть техника ничуть не хуже?
Экспозиция получила название «Пять жизней одной земли» и состоит соответственно из пяти частей. Именно земля, родившаяся здесь сотни миллионов лет назад и дающая жизнь сегодня, находится в центре внимания.
Первая жизнь — геологическая: «Когда земля была морем». Стены зала изображают пласты сланцев, на которых находятся экспонаты. Вторая жизнь — археологическая: «Первые люди на этой земле». Третья — этнографическая: «Земля сохи и льна». Четвёртая жизнь — индустриальная: «Взорванная земля». Сланцы стали тем городом, который мы сейчас видим. И эти четыре жизни уже закончились. А о пятой, «Новой жизни на старой земле», предлагается задуматься и порассуждать самим посетителям. Это будущее, которое предстоит построить вместе. Возродить ли индустриальный город, превратить ли его в город-сад, город-музей или город-курорт… Жители сами проектируют здесь своё будущее. Ведь и в нашей стране, и за рубежом есть немало примеров успешного возрождения моногородов.
Историко-краеведческий музей в Сланцах открылся 12 апреля 2025 года, а к концу мая его посетило уже около полутора тысяч человек. Сейчас директор Раис Саитгареев планирует и дистанционные образовательные программы. Например, уроки химии…
Алексей Ковалёв,
эксперт Федерального центра гуманитарных практик
Фото автора. Май 2025.