В 1917 году во время Первой мировой войны воюющая с Российской империей Германия пропустила через свою территорию в нашу страну вагон с большевиками отнюдь не потому, что платила им деньги. Большевики боролись с властью в стране совсем не за деньги Германии. Большевики были искренними, а не покупными последователями своей идеи.
С врагом России — Германией во время войны их связывали общие интересы. Они были союзниками, а не частной революционной организацией на службе Второго рейха. Рейх понимал, что потенциал этих заряженных идеей людей столь высок, что их приход к власти повлечет за собой годы турбулентности России и неспособность защищать свои интересы или повестку на международной арене.
Бывает, такой явной силы нет на политическом небосводе.
Тогда многие и разные политические фракции, кто готов бороться с властью, используются «все вместе на вес». Объединение вокруг негативной повестки (достаточно просто быть против власти) — отличный клей для создания видимости сильной оппозиции. Склеенная оппозиция тоже вполне может стать союзником конкурентов России.
Так случилось в 1991 году, когда единственной повесткой и объединением как национальных движений в республиках СССР, так и в самой России спектра политических сил от демократов-либералов до монархистов-националистов, было свержение советской власти и прекращение СССР. После этого — неминуемая турбулентность, которая была, конечно, выгодна конкурентам России.
Есть контраргумент — мол, развал ядерной страны не был в интересах Запада.
Это так, но только с одной поправкой — неконтролируемая турбулентность. Как только она стала подконтрольной и ядерное оружие попало в арсенал России с обязательными ревизиями его состояния со стороны США, турбулентность можно было дальше развивать, поддерживая любой сепаратизм в России, любую оппозицию.
Искренним союзником сил, которые хотели ограничить влияние, а потом и ослабить Россию, стала не только оппозиция внутри страны, но и, например, правительства прибалтийских государств, которые низводили до неграждан русских людей и до «некультуры» — русскую в советском изводе культуру. Делали это задорно и задолго до того, как это стало трендом, как принято говорить в таких случаях.
Организациям в России давали гранты, правительствам независимых государств от Прибалтики, Молдавии, Украины, Грузии и тому подобных — транши.
Русофобия была не товаром — она сама по себе не была ценна: ну не любите русских, ну и что? Товаром были действия против русских, а русофобия — признаком принадлежности к западному миру и демократичности. Ни такая оппозиция, ни правительства иностранных государств не были продажными, конечно. За деньги этого не купишь.
Сегодня тоже есть такая сила, какой были большевики — искренние ненавистники власти, работающие на то, чтобы любой ценой ее ослабить и низвергнуть. Они в основном действуют в информационном поле на российскую аудиторию, но делают это извне страны. Многие получают деньги в качестве поддержки от своих западных союзников.
Есть простые способы выявить таких спикеров. По их принципам. Они становятся очевидными в современном политическом контексте.
Первое. Демократия — это власть демократов и либералов (а не тех, кого выберет народ).
Этом принципу больше ста лет. В 1917–1918 годах советская власть стала синонимом власти большевиков, хотя советы были плюралистическими формами низовой демократии, а сам Ленин постоянно о демократии говорил. В девяностые годы Ельцин был демократом, а члены парламента, кандидаты в президенты на свободных выборах Зюганов или Жириновский, — недемократами и плохими.
Демократия для «либералов» стала идеологемой, а не формой правления.
Опубликовано: https://regnum.ru/opinion/3823412
С врагом России — Германией во время войны их связывали общие интересы. Они были союзниками, а не частной революционной организацией на службе Второго рейха. Рейх понимал, что потенциал этих заряженных идеей людей столь высок, что их приход к власти повлечет за собой годы турбулентности России и неспособность защищать свои интересы или повестку на международной арене.
Бывает, такой явной силы нет на политическом небосводе.
Тогда многие и разные политические фракции, кто готов бороться с властью, используются «все вместе на вес». Объединение вокруг негативной повестки (достаточно просто быть против власти) — отличный клей для создания видимости сильной оппозиции. Склеенная оппозиция тоже вполне может стать союзником конкурентов России.
Так случилось в 1991 году, когда единственной повесткой и объединением как национальных движений в республиках СССР, так и в самой России спектра политических сил от демократов-либералов до монархистов-националистов, было свержение советской власти и прекращение СССР. После этого — неминуемая турбулентность, которая была, конечно, выгодна конкурентам России.
Есть контраргумент — мол, развал ядерной страны не был в интересах Запада.
Это так, но только с одной поправкой — неконтролируемая турбулентность. Как только она стала подконтрольной и ядерное оружие попало в арсенал России с обязательными ревизиями его состояния со стороны США, турбулентность можно было дальше развивать, поддерживая любой сепаратизм в России, любую оппозицию.
Искренним союзником сил, которые хотели ограничить влияние, а потом и ослабить Россию, стала не только оппозиция внутри страны, но и, например, правительства прибалтийских государств, которые низводили до неграждан русских людей и до «некультуры» — русскую в советском изводе культуру. Делали это задорно и задолго до того, как это стало трендом, как принято говорить в таких случаях.
Организациям в России давали гранты, правительствам независимых государств от Прибалтики, Молдавии, Украины, Грузии и тому подобных — транши.
Русофобия была не товаром — она сама по себе не была ценна: ну не любите русских, ну и что? Товаром были действия против русских, а русофобия — признаком принадлежности к западному миру и демократичности. Ни такая оппозиция, ни правительства иностранных государств не были продажными, конечно. За деньги этого не купишь.
Сегодня тоже есть такая сила, какой были большевики — искренние ненавистники власти, работающие на то, чтобы любой ценой ее ослабить и низвергнуть. Они в основном действуют в информационном поле на российскую аудиторию, но делают это извне страны. Многие получают деньги в качестве поддержки от своих западных союзников.
Есть простые способы выявить таких спикеров. По их принципам. Они становятся очевидными в современном политическом контексте.
Первое. Демократия — это власть демократов и либералов (а не тех, кого выберет народ).
Этом принципу больше ста лет. В 1917–1918 годах советская власть стала синонимом власти большевиков, хотя советы были плюралистическими формами низовой демократии, а сам Ленин постоянно о демократии говорил. В девяностые годы Ельцин был демократом, а члены парламента, кандидаты в президенты на свободных выборах Зюганов или Жириновский, — недемократами и плохими.
Демократия для «либералов» стала идеологемой, а не формой правления.
Опубликовано: https://regnum.ru/opinion/3823412