Жизнь и смерть Владимира Васильевича Згуры (1903 – 1927) могут послужить олицетворением всех сложностей, перемен, преодолений и воли рока, с которыми пришлось столкнуться обществу в начале прошлого века.
Этот молодой человек в свои 19 лет организовал Общество изучения русской усадьбы и стал его председателем. Дело Згуры было возобновлено в 1992 году и живёт по сей день. Его биографией практически не интересовались в научных кругах, и только в наше время историк Гарольд Злочевский смог представить широкой публике полную историю жизни В.В. Згуры [1].
В ранние годы Владимир Згура демонстрировал удивительные способности к различным искусствам, обладал даром особой наблюдательности и запоминания, был вдумчив и рассудителен не по годам. В 14 лет, параллельно с учебой в гимназии в Москве, он слушал лекции известных искусствоведов в Общедоступном университете имени А.Л. Шанявского (современное здание седьмого корпуса РГГУ), открытом для всех учебном заведении — и уже тогда определил своё предназначение, которому он будет верен до последнего: выявлять, изучать, фиксировать и сохранять уникальные памятники истории русской культуры. В 1918 году — в 15 лет — он получил удостоверение Комиссии по изучению старой Москвы Московского археологического общества (МАО), которое давало право беспрепятственно осматривать памятники столицы, работать в архивах и библиотеках.
С 1919 году В.В. Згура учился в Московском археологическом институте на отделении истории изящных искусств. Владимир Васильевич зарекомендовал себя среди преподавателей так, что сам профессор А.В. Чаянов предложил ему составить несколько текстов для выступлений, которые в итоге превратились в три полноценные лекции о московском книжном коллекционировании.
На третьем курсе Згура уже выступал в других учебных заведениях (в школах, студии искусств, впоследствии ВХУТЕМАСе, Тверском педагогическом институте, Российском институте истории искусств, передовых научных обществах, например, Московском археологическом обществе и др.) с докладами по истории архитектуры, костюма и истории русского, западного и всемирного искусства. Темы его лекций охватывают самые разные аспекты истории культуры: «Тропининский портрет Пушкина», «Об альбомах М.Ф. Казакова 1799 – 1801 годов», «К происхождению московского ампира», «Дом А.Д. Офросимовой в Обуховом переулке на Пречистенке», «Кусковский театр», «К вопросу об оптическом и материальном треугольнике в архитектурной композиции», «Московская архитектура», «Московский театр конца XѴIII – начала XIX веков», «К истории русского ампира: Сухановский мавзолей», «Проблема натюрморта в новой русской живописи допередвижнического времени», «Социальное и экономическое положение русских архитекторов XѴIII и первой половины XIX веков» и так далее. Его выступления вызывали восхищение у коллег, всегда выделялись новизной постановки темы. Згура включал в научный оборот ранее неизвестные архивные документы. Во время учёбы он исследовал все доступные материалы по топографии допетровского времени в архивах Москвы, продолжил свои исследования в Петрограде. Там же, в Эрмитаже, он выявил серию изображений старой Москвы Ф.Я. Алексеева, рисунки М.Ф. Казакова, В.И. Баженова, Дж. Кваренги. 40 оригинальных планов Москвы XѴIII века, виды зданий и местностей Владимир Васильевич обнаружил в Публичной библиотеке. 10 чертежей О.И. Бове для строительства Градской больницы он нашёл в архиве Опекунского совета [2].
Первой опубликованной работой В.В. Згуры (в 18 лет!) стала его монография «Старые русские архитекторы». Во время сбора материалов для книги он работал с документами XѴIII – XIX веков в отделениях Московского губернского архивного бюро и в Петроградском отделении Центрального архива РСФСР, изучал работы художников первой половины XIX века в Русском музее, русскую и восточную архитектуру в отделе иконографии Эрмитажа [3].
В 1920 году А.В. Чаянов рекомендовал В.В. Згуру в действительные члены Комиссии МАО, куда он был принят. В 1922 году Згура стал уполномоченным «по изъятию церковных ценностей с правом решающего голоса в деле экспертизы, упаковки и сохранности предметов историко художественного значения [в составе] Комиссии по отбору ценностей в Фонд Помгола на основании Постановления ВЦИК от 16 февраля [19]22 года» [4]. Он писал по этому поводу: «Сейчас предстоит мне работа по изъятию церковной ценности. Нельзя сказать, чтобы это было приятно, но, во всяком случае, она необходима, ибо можно отстоять немалое количество художественных и исторических ценностей» [5].
Во время студенческих практик и научных командировок учёный вёл дневниковые записи, в которых отразились его наблюдения об архитектурных особенностях, топографии и ландшафтах разных городов. Возможно, именно они, вкупе с оживлёнными обсуждениями искусствоведов, которые проходили на научных собраниях, и подтолкнули В.В. Згуру к деятельности, ранее неведомой миру, — объединению людей, занимающихся русским искусством и дворянской культурой, в научное сообщество, которое проводит активную работу по популяризации и сохранению наследия.
Общество изучения русской усадьбы (ОИРУ) было создано 22 декабря 1922 года (100 лет назад). Среди председателей были А.Н. Греч, Ю.П. Анисимов, Ю.А. Бахрушин, Б.П. Денике, Б.Р. Виппер, С.А. Торопов. Позже к ним присоединились Н.И. Тютчев, А.И. Некрасов, П.С. Шереметев, Н.Е. Лансере, В.А. Фаворский, Д.В. Поленов, Ю.Б. Шмаров и другие. В 1923 году в журнале «Архитектура» была опубликована программа Общества, направленная на систематическое и комплексное фиксирование и изучение, популяризацию и сохранение русской усадьбы как историко-культурного явления. Этот подход наглядно отобразился в попытке воссоздания утраченной традиции — вечеров усадебной музыки в Кускове. Один из таких вечеров состоялся в усадьбе 21 июля 1923 года в помещении дворца. Кусково В.В. Згура считал один из самых значительных памятников русской усадебной культуры. Именно там Общество опробовало новый подход полного комплексного изучения, в рамках которого каждый учёный занимался исследованием отдельной «территории»: истории, архитектуры, интерьера.
Время шло, даже подмосковные усадьбы, взятые на учёт, ветшали и приходили в упадок, что не могло не волновать Общество. Чтобы остановить разрушения, члены ОИРУ приступили к полномасштабной культурно-образовательной деятельности, нацеленной на москвичей, а затем и жителей других городов. Начиная с лета 1923 года они проводили экскурсии в усадьбы Подмосковья, а с осени — открыли свои заседания для всех неравнодушных. Работа Общества пользовалась популярностью, экскурсии проходили даже в морозные зимы. В 1925 году стараниями ОИРУ начался выпуск серии путеводителей по усадьбам «Подмосковные музеи». Видя положительный отклик, в 1926 году на базе Общества были организованы Историко-художественные курсы. Вся эта работа продолжалась одновременно с изучением архивных источников. В.В. Згура делал научные открытия: он установил авторов ряда памятников зодчества: Казакова — в Виноградовской церкви, Тома де Томона — в Самуйлове, Дементия Ивановича (Доменико) Жилярди — в усыпальнице Отрады, усадьбе Орловых-Давыдовых в селе Семёновском.
Имя Владимира Васильевича становилось известным. К нему обращались из издательства Московского коммунального хозяйства для подготовки статей о музеях-усадьбах и монастырях в справочниках «Москва в планах: справочник путеводитель» (М., 1925), «Вся Москва» (1925 и 1926 годов). Он написал вводную статью «Проблема возникновения барокко в России» для сборника «Барокко в России» (М., 1926), изданного под редакцией А.И. Некрасова. В 1926 году В.В. Згура сам издаёт первый в СССР 469-страничный музейный справочник «Музеи и достопримечательности Москвы» (М., 1926). Неожиданно открыв для себя искусство Востока, Згура вскоре убедился в отсутствии трудов на русском языке по исследованию китайской архитектуры. Он изучил более 70 источников на немецком, французском, английском языках и выступил в 1926 году с отчётным докладом «Китайская архитектура и её отражение в Западной Европе».
16 июня 1927 года В.В. Згура защищает диссертацию на тему «Проблемы и памятники, связанные с В.И. Баженовым», в которой назвал Баженова автором проекта дома П.Е. Пашкова и некоторых других зданий в Москве и Подмосковье, поднял на поверхность множество неразрешённых проблем, связанных с изучением наследия архитектора. Диссертация была самой масштабной работой учёного и состояла из двух частей: «Проблемы», в которой он проследил историю развития барокко, псевдоготики и раннего классицизма в России, и «Памятники», в которой он досконально проанализировал ряд московских проектов и построек Баженова [6].
В.В. Згура продолжал путешествовать по стране в составе научных экспедиций, занимался выявлением памятников, написанием работ, выступлениями. Но всё окончилось так же стремительно, как и начиналось. 17 сентября 1927 года Владимир Васильевич Згура утонул в Крыму. В то время стояла изнуряющая жара, которая сопровождалась повышенной сейсмической активностью. У молодого человека в море остановилось сердце.
ОИРУ не смогло оправиться от потери. Несмотря на звёздный состав коллегии, всё в нём держалось на энтузиазме одного молодого учёного. Ещё три года Общество будет собираться и издавать труды, но далеко не так интенсивно, как раньше. Позднее ОИРУ было ликвидировано и воссоздано уже в конце XX века.
[1] Злочевский Г.Д. Общество изучения русской усадьбы: его деятельность и руководители (1920-е годы). М., 2011. Здесь и далее используются данные, представленные в монографии.
[2] Там же. С. 119.
[3] Там же. С. 120.
[4] Там же. С. 114.
[5] Там же.
[6] Там же. С. 146.
Этот молодой человек в свои 19 лет организовал Общество изучения русской усадьбы и стал его председателем. Дело Згуры было возобновлено в 1992 году и живёт по сей день. Его биографией практически не интересовались в научных кругах, и только в наше время историк Гарольд Злочевский смог представить широкой публике полную историю жизни В.В. Згуры [1].
В ранние годы Владимир Згура демонстрировал удивительные способности к различным искусствам, обладал даром особой наблюдательности и запоминания, был вдумчив и рассудителен не по годам. В 14 лет, параллельно с учебой в гимназии в Москве, он слушал лекции известных искусствоведов в Общедоступном университете имени А.Л. Шанявского (современное здание седьмого корпуса РГГУ), открытом для всех учебном заведении — и уже тогда определил своё предназначение, которому он будет верен до последнего: выявлять, изучать, фиксировать и сохранять уникальные памятники истории русской культуры. В 1918 году — в 15 лет — он получил удостоверение Комиссии по изучению старой Москвы Московского археологического общества (МАО), которое давало право беспрепятственно осматривать памятники столицы, работать в архивах и библиотеках.
С 1919 году В.В. Згура учился в Московском археологическом институте на отделении истории изящных искусств. Владимир Васильевич зарекомендовал себя среди преподавателей так, что сам профессор А.В. Чаянов предложил ему составить несколько текстов для выступлений, которые в итоге превратились в три полноценные лекции о московском книжном коллекционировании.
На третьем курсе Згура уже выступал в других учебных заведениях (в школах, студии искусств, впоследствии ВХУТЕМАСе, Тверском педагогическом институте, Российском институте истории искусств, передовых научных обществах, например, Московском археологическом обществе и др.) с докладами по истории архитектуры, костюма и истории русского, западного и всемирного искусства. Темы его лекций охватывают самые разные аспекты истории культуры: «Тропининский портрет Пушкина», «Об альбомах М.Ф. Казакова 1799 – 1801 годов», «К происхождению московского ампира», «Дом А.Д. Офросимовой в Обуховом переулке на Пречистенке», «Кусковский театр», «К вопросу об оптическом и материальном треугольнике в архитектурной композиции», «Московская архитектура», «Московский театр конца XѴIII – начала XIX веков», «К истории русского ампира: Сухановский мавзолей», «Проблема натюрморта в новой русской живописи допередвижнического времени», «Социальное и экономическое положение русских архитекторов XѴIII и первой половины XIX веков» и так далее. Его выступления вызывали восхищение у коллег, всегда выделялись новизной постановки темы. Згура включал в научный оборот ранее неизвестные архивные документы. Во время учёбы он исследовал все доступные материалы по топографии допетровского времени в архивах Москвы, продолжил свои исследования в Петрограде. Там же, в Эрмитаже, он выявил серию изображений старой Москвы Ф.Я. Алексеева, рисунки М.Ф. Казакова, В.И. Баженова, Дж. Кваренги. 40 оригинальных планов Москвы XѴIII века, виды зданий и местностей Владимир Васильевич обнаружил в Публичной библиотеке. 10 чертежей О.И. Бове для строительства Градской больницы он нашёл в архиве Опекунского совета [2].
Первой опубликованной работой В.В. Згуры (в 18 лет!) стала его монография «Старые русские архитекторы». Во время сбора материалов для книги он работал с документами XѴIII – XIX веков в отделениях Московского губернского архивного бюро и в Петроградском отделении Центрального архива РСФСР, изучал работы художников первой половины XIX века в Русском музее, русскую и восточную архитектуру в отделе иконографии Эрмитажа [3].
В 1920 году А.В. Чаянов рекомендовал В.В. Згуру в действительные члены Комиссии МАО, куда он был принят. В 1922 году Згура стал уполномоченным «по изъятию церковных ценностей с правом решающего голоса в деле экспертизы, упаковки и сохранности предметов историко художественного значения [в составе] Комиссии по отбору ценностей в Фонд Помгола на основании Постановления ВЦИК от 16 февраля [19]22 года» [4]. Он писал по этому поводу: «Сейчас предстоит мне работа по изъятию церковной ценности. Нельзя сказать, чтобы это было приятно, но, во всяком случае, она необходима, ибо можно отстоять немалое количество художественных и исторических ценностей» [5].
Во время студенческих практик и научных командировок учёный вёл дневниковые записи, в которых отразились его наблюдения об архитектурных особенностях, топографии и ландшафтах разных городов. Возможно, именно они, вкупе с оживлёнными обсуждениями искусствоведов, которые проходили на научных собраниях, и подтолкнули В.В. Згуру к деятельности, ранее неведомой миру, — объединению людей, занимающихся русским искусством и дворянской культурой, в научное сообщество, которое проводит активную работу по популяризации и сохранению наследия.
Общество изучения русской усадьбы (ОИРУ) было создано 22 декабря 1922 года (100 лет назад). Среди председателей были А.Н. Греч, Ю.П. Анисимов, Ю.А. Бахрушин, Б.П. Денике, Б.Р. Виппер, С.А. Торопов. Позже к ним присоединились Н.И. Тютчев, А.И. Некрасов, П.С. Шереметев, Н.Е. Лансере, В.А. Фаворский, Д.В. Поленов, Ю.Б. Шмаров и другие. В 1923 году в журнале «Архитектура» была опубликована программа Общества, направленная на систематическое и комплексное фиксирование и изучение, популяризацию и сохранение русской усадьбы как историко-культурного явления. Этот подход наглядно отобразился в попытке воссоздания утраченной традиции — вечеров усадебной музыки в Кускове. Один из таких вечеров состоялся в усадьбе 21 июля 1923 года в помещении дворца. Кусково В.В. Згура считал один из самых значительных памятников русской усадебной культуры. Именно там Общество опробовало новый подход полного комплексного изучения, в рамках которого каждый учёный занимался исследованием отдельной «территории»: истории, архитектуры, интерьера.
Время шло, даже подмосковные усадьбы, взятые на учёт, ветшали и приходили в упадок, что не могло не волновать Общество. Чтобы остановить разрушения, члены ОИРУ приступили к полномасштабной культурно-образовательной деятельности, нацеленной на москвичей, а затем и жителей других городов. Начиная с лета 1923 года они проводили экскурсии в усадьбы Подмосковья, а с осени — открыли свои заседания для всех неравнодушных. Работа Общества пользовалась популярностью, экскурсии проходили даже в морозные зимы. В 1925 году стараниями ОИРУ начался выпуск серии путеводителей по усадьбам «Подмосковные музеи». Видя положительный отклик, в 1926 году на базе Общества были организованы Историко-художественные курсы. Вся эта работа продолжалась одновременно с изучением архивных источников. В.В. Згура делал научные открытия: он установил авторов ряда памятников зодчества: Казакова — в Виноградовской церкви, Тома де Томона — в Самуйлове, Дементия Ивановича (Доменико) Жилярди — в усыпальнице Отрады, усадьбе Орловых-Давыдовых в селе Семёновском.
Имя Владимира Васильевича становилось известным. К нему обращались из издательства Московского коммунального хозяйства для подготовки статей о музеях-усадьбах и монастырях в справочниках «Москва в планах: справочник путеводитель» (М., 1925), «Вся Москва» (1925 и 1926 годов). Он написал вводную статью «Проблема возникновения барокко в России» для сборника «Барокко в России» (М., 1926), изданного под редакцией А.И. Некрасова. В 1926 году В.В. Згура сам издаёт первый в СССР 469-страничный музейный справочник «Музеи и достопримечательности Москвы» (М., 1926). Неожиданно открыв для себя искусство Востока, Згура вскоре убедился в отсутствии трудов на русском языке по исследованию китайской архитектуры. Он изучил более 70 источников на немецком, французском, английском языках и выступил в 1926 году с отчётным докладом «Китайская архитектура и её отражение в Западной Европе».
16 июня 1927 года В.В. Згура защищает диссертацию на тему «Проблемы и памятники, связанные с В.И. Баженовым», в которой назвал Баженова автором проекта дома П.Е. Пашкова и некоторых других зданий в Москве и Подмосковье, поднял на поверхность множество неразрешённых проблем, связанных с изучением наследия архитектора. Диссертация была самой масштабной работой учёного и состояла из двух частей: «Проблемы», в которой он проследил историю развития барокко, псевдоготики и раннего классицизма в России, и «Памятники», в которой он досконально проанализировал ряд московских проектов и построек Баженова [6].
В.В. Згура продолжал путешествовать по стране в составе научных экспедиций, занимался выявлением памятников, написанием работ, выступлениями. Но всё окончилось так же стремительно, как и начиналось. 17 сентября 1927 года Владимир Васильевич Згура утонул в Крыму. В то время стояла изнуряющая жара, которая сопровождалась повышенной сейсмической активностью. У молодого человека в море остановилось сердце.
ОИРУ не смогло оправиться от потери. Несмотря на звёздный состав коллегии, всё в нём держалось на энтузиазме одного молодого учёного. Ещё три года Общество будет собираться и издавать труды, но далеко не так интенсивно, как раньше. Позднее ОИРУ было ликвидировано и воссоздано уже в конце XX века.
[1] Злочевский Г.Д. Общество изучения русской усадьбы: его деятельность и руководители (1920-е годы). М., 2011. Здесь и далее используются данные, представленные в монографии.
[2] Там же. С. 119.
[3] Там же. С. 120.
[4] Там же. С. 114.
[5] Там же.
[6] Там же. С. 146.