Он, по словам графа Александра Фёдоровича Ланжерона, был уродлив и чёрен.
Она — прекрасна и белоснежна.
Он не мыслил себя без армии и баталий.
Она — без балов и высшего света.
Он был князь, генерал от инфантерии Пётр Иванович Багратион.
Она — княгиня Екатерина Павловна Багратион-Скавронская.
Он скончался от полученного на Бородинском поле смертельного ранения в возрасте 47 лет в селе Сима, Симской волости, Юрьевского уезда.
Она ушла из жизни в возрасте 74 лет в Венеции.
В середине 80-х годов ХХ века на киностудии «Грузия-фильм» об этой звёздной (для своего времени) паре был снят двухсерийный художественный фильм под нехитрым названием «Багратион»…
«Бог рати он», — восхищённо говорили о Петре Ивановиче его подчинённые из 2-й Западной армии, когда видели своего командира летящим по-над Семёновскими флешами (впоследствии Багратиновыми), вдохновлявшим на битву «с французом». Именно здесь, во время восьмой атаки неприятеля Багратион получил тяжёлое осколочное ранение в левую ногу.
С поля боя Петра Ивановича вынес офицер Александр Дмитриевич Олсуфьев и доставил в Можайск, откуда Багратион доложил в письменном виде государю Александру I: «Я довольно не легко ранен в левую ногу пулею с раздроблением кости; но нималейше не сожалею о сём, быв всегда готов пожертвовать и последнею каплею моей крови на защиту отечества и августейшего престола».
Затем Пётр Иванович был переправлен в Москву, где провёл два дня в доме своего дяди Кирилла Александровича Багратиона на Большой Мещанской улице. Однако древняя столица в те дни была, по сути, прифронтовым городом, и оставлять в ней тяжелораненого военачальника было невозможно.
Пётр Иванович принял решение выдвигаться в село Симу Симской волости Юрьевского уезда (ныне Владимирской области).
2 сентября 1812 года в сопровождении свиты и доктора Якова Ивановича Говорова Багратион выехал из Москвы. Его путь лежал в Троице-Сергиеву Лавру, затем в Переславль Залесский (по другой версии — в Александров), а оттуда — в Юрьевский уезд.
Состояние главнокомандующего 2-й Западной армией, к сожалению, неотвратимо ухудшалось.
Я.И. Говоров вспоминал: «Князь чувствовал жестокую и нестерпимую колючую боль в ране. Часто он принужден был останавливаться среди полей, часто появлялись на лице его судорожные движения, часто, казалось мне, он готов был расстаться с жизнью, столь для него мучительною».
Но почему именно в Симу, в Юрьевское ополье, лежал этот, как впоследствии выяснится, последний путь Багратиона?
Дело в том, что с расположенной здесь усадьбой князя Бориса Андреевича Голицына и его супруги Анны Александровны Голицыной (Грузинской) Петра Ивановича многое связывало. Именно Анна Александровна — внучка последнего грузинского царя Бакара Вахтанговича Багратиона-Грузинского и светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова, приняла деятельное участие в судьбе Петра Багратиона, который приходился ей племянником.
Итак, 7 сентября (по старому стилю) полководца привезли в Симу и разместили на первом этаже барского дома в бывшей девичьей. Ни Бориса Андреевича, ни Анны Александровны, ни супруги Екатерины Павловны в Симе тогда не оказалось. Его окружали только офицеры свиты, врачи и дворня.
Немедленно проведённая операция показала, что «около раны открыт… перелом и раздробление берцовой кости, которой острой и неровные концы, вместе с черепком ядра, глубоко в мясистые части вонзившемся, неоспоримо причиняли во время болезни князю жестокую и нестерпимую боль и самою горячку». Однако хирургическое вмешательство оказалось запоздалым, началась гангрена. Петру Ивановичу была предложена ампутация конечности. По одной версии, князь категорически отказался от неё. По другой — от ампутации отказались сами врачи, потому что на фоне развившегося сепсиса она была уже бесполезна.
Пришедшая в Симу весть о том, что Москва сдана французам, стала для Багратиона столь сильным потрясением, что у него началась агония, и он скончался 12 (24) сентября 1812 года в первом часу пополудни…
По замыслу авторов советского фильма, вся жизнь великого военачальника должна была пронестись перед его мысленным взором именно здесь — в Симе, где он осознал, что обречён.
Детство в Кизляре…
Начало военной карьеры в Астраханском пехотном полку…
Покровительство Суворова…
Несчастливый брак с Екатериной Павловной Скавронской…
Русско-турецкая война…
Итальянский и Швейцарский походы…
Аустерлиц…
Бородино…
И маленькая комнатка на первом этаже в людской части Голицынского особняка в Симе…
Знал, конечно, Пётр Иванович, что подчинённые говорили о нём «бог рати он».
Льстило это ему? Вероятно, да. Но вот только времени на почивание на лаврах у него не было, да и помнил он хорошо слова святого Иоанна Златоуста: «Чего не похищает вор, то разграбляет тщеславие».
«Бог рати» был похоронен в «летней» Богоявленской церкви села Сима (разрушена в 1960-х годах, сейчас здесь сохранилась только «тёплая» церковь Димитрия Солунского).
В 1839 году бывший адъютант Багратиона Денис Давыдов торжественно перезахоронил прах полководца на Бородинском поле.
Однако в 1932 году по приказу председателя исполкома Московского областного совета Николая Филатова (1891–1939) могилу Петра Ивановича взорвали.
Да, это было время, когда русская рать, «бессмысленная и беспощадная», продолжалась — и кто был её «богом», теперь нам остаётся только догадываться.
Она — прекрасна и белоснежна.
Он не мыслил себя без армии и баталий.
Она — без балов и высшего света.
Он был князь, генерал от инфантерии Пётр Иванович Багратион.
Она — княгиня Екатерина Павловна Багратион-Скавронская.
Он скончался от полученного на Бородинском поле смертельного ранения в возрасте 47 лет в селе Сима, Симской волости, Юрьевского уезда.
Она ушла из жизни в возрасте 74 лет в Венеции.
В середине 80-х годов ХХ века на киностудии «Грузия-фильм» об этой звёздной (для своего времени) паре был снят двухсерийный художественный фильм под нехитрым названием «Багратион»…
«Бог рати он», — восхищённо говорили о Петре Ивановиче его подчинённые из 2-й Западной армии, когда видели своего командира летящим по-над Семёновскими флешами (впоследствии Багратиновыми), вдохновлявшим на битву «с французом». Именно здесь, во время восьмой атаки неприятеля Багратион получил тяжёлое осколочное ранение в левую ногу.
С поля боя Петра Ивановича вынес офицер Александр Дмитриевич Олсуфьев и доставил в Можайск, откуда Багратион доложил в письменном виде государю Александру I: «Я довольно не легко ранен в левую ногу пулею с раздроблением кости; но нималейше не сожалею о сём, быв всегда готов пожертвовать и последнею каплею моей крови на защиту отечества и августейшего престола».
Затем Пётр Иванович был переправлен в Москву, где провёл два дня в доме своего дяди Кирилла Александровича Багратиона на Большой Мещанской улице. Однако древняя столица в те дни была, по сути, прифронтовым городом, и оставлять в ней тяжелораненого военачальника было невозможно.
Пётр Иванович принял решение выдвигаться в село Симу Симской волости Юрьевского уезда (ныне Владимирской области).
2 сентября 1812 года в сопровождении свиты и доктора Якова Ивановича Говорова Багратион выехал из Москвы. Его путь лежал в Троице-Сергиеву Лавру, затем в Переславль Залесский (по другой версии — в Александров), а оттуда — в Юрьевский уезд.
Состояние главнокомандующего 2-й Западной армией, к сожалению, неотвратимо ухудшалось.
Я.И. Говоров вспоминал: «Князь чувствовал жестокую и нестерпимую колючую боль в ране. Часто он принужден был останавливаться среди полей, часто появлялись на лице его судорожные движения, часто, казалось мне, он готов был расстаться с жизнью, столь для него мучительною».
Но почему именно в Симу, в Юрьевское ополье, лежал этот, как впоследствии выяснится, последний путь Багратиона?
Дело в том, что с расположенной здесь усадьбой князя Бориса Андреевича Голицына и его супруги Анны Александровны Голицыной (Грузинской) Петра Ивановича многое связывало. Именно Анна Александровна — внучка последнего грузинского царя Бакара Вахтанговича Багратиона-Грузинского и светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова, приняла деятельное участие в судьбе Петра Багратиона, который приходился ей племянником.
Итак, 7 сентября (по старому стилю) полководца привезли в Симу и разместили на первом этаже барского дома в бывшей девичьей. Ни Бориса Андреевича, ни Анны Александровны, ни супруги Екатерины Павловны в Симе тогда не оказалось. Его окружали только офицеры свиты, врачи и дворня.
Немедленно проведённая операция показала, что «около раны открыт… перелом и раздробление берцовой кости, которой острой и неровные концы, вместе с черепком ядра, глубоко в мясистые части вонзившемся, неоспоримо причиняли во время болезни князю жестокую и нестерпимую боль и самою горячку». Однако хирургическое вмешательство оказалось запоздалым, началась гангрена. Петру Ивановичу была предложена ампутация конечности. По одной версии, князь категорически отказался от неё. По другой — от ампутации отказались сами врачи, потому что на фоне развившегося сепсиса она была уже бесполезна.
Пришедшая в Симу весть о том, что Москва сдана французам, стала для Багратиона столь сильным потрясением, что у него началась агония, и он скончался 12 (24) сентября 1812 года в первом часу пополудни…
По замыслу авторов советского фильма, вся жизнь великого военачальника должна была пронестись перед его мысленным взором именно здесь — в Симе, где он осознал, что обречён.
Детство в Кизляре…
Начало военной карьеры в Астраханском пехотном полку…
Покровительство Суворова…
Несчастливый брак с Екатериной Павловной Скавронской…
Русско-турецкая война…
Итальянский и Швейцарский походы…
Аустерлиц…
Бородино…
И маленькая комнатка на первом этаже в людской части Голицынского особняка в Симе…
Знал, конечно, Пётр Иванович, что подчинённые говорили о нём «бог рати он».
Льстило это ему? Вероятно, да. Но вот только времени на почивание на лаврах у него не было, да и помнил он хорошо слова святого Иоанна Златоуста: «Чего не похищает вор, то разграбляет тщеславие».
«Бог рати» был похоронен в «летней» Богоявленской церкви села Сима (разрушена в 1960-х годах, сейчас здесь сохранилась только «тёплая» церковь Димитрия Солунского).
В 1839 году бывший адъютант Багратиона Денис Давыдов торжественно перезахоронил прах полководца на Бородинском поле.
Однако в 1932 году по приказу председателя исполкома Московского областного совета Николая Филатова (1891–1939) могилу Петра Ивановича взорвали.
Да, это было время, когда русская рать, «бессмысленная и беспощадная», продолжалась — и кто был её «богом», теперь нам остаётся только догадываться.
Максим Гуреев,
писатель, эксперт Федерального центра гуманитарных практик
Илл.: Джордж Доу. Портрет П.И. Багратиона. 1823.