Лисаковск — небольшой городок в приграничной с Россией области Казахстана, который можно без серьёзных усилий пройти пешком из конца в конец. Из общественного транспорта здесь лишь один автобус (хотя раньше, говорят, их было несколько). На гербе города — ожидаемо лиса, наверное, потому, что лисы часто встречаются в степи, его окружающей. В центре — очень компактно, практически на одной площади — мэрия, дом культуры, музей и библиотека, неподалёку на бульваре — базарчик, где дачники продают урожай. В 1990-е, на заре предпринимательства, город был известен всему Казахстану водкой и лимонадами, лисаковский завод считался одним из лучших. Сейчас былой славы нет, но зато производят крафтовое пиво, очень достойное.
А ещё город известен как одна из археологических столиц — место, где во II тысячелетии до нашей эры проживали племена андроновской культуры. Археологическая история места началась в 1983 году, когда на скальном берегу реки Тобол было случайно обнаружено поселение эпохи бронзы. И не знать бы мне об этом, но случилось так, что я давно и близко знакома с человеком, который раскручивал всю эту историю. С Эммой Усмановой, неутомимой исследовательницей андроновцев, мы долгое время жили в шахтёрской столице Казахстана, а когда-то СССР — Караганде. Именно она руководит Лисаковской экспедицией с 1986 года.
Увлечённая эпохой, Эмма Радиковна закручивает вокруг себя вихри разных событий, вовлекая в свою орбиту всё новых людей, идеи, судьбы. Вот и в этот раз с её подачи по приглашению акима Абая Ибраева в город съехались люди, разных специализаций — историки, музейщики, археологи, гиды — для того, чтобы нащупать точки роста для привлечения в город туристов. И открыли для себя совершенно неожиданные места.
Житикара
Город, в котором — как нам сказал один из местных начальников — где ни копни, везде золото. Причём в прямом смысле. Его нашли здесь ещё в 1910 году переселенцы с Урала. И в 1914 году в «весёлом ауле» (Көңілді ауыл – каз.) образовалось товарищество «Джетыгаринских золотых приисков» (по названию золоторудных месторождений Аккарга и Джетыгара). Уже в первый год добыли 300 килограммов.
В 1930-е годы был создан трест «Джетыгарзолото», ставший одним из ведущих в системе «Главзолото». Относился он тогда к Челябинской области, добыча производилась на шахте «Центральная». В местном музее старые фотографии рассказывают о том, как это было, как выглядели шахтные сооружения Джетыгаринских приисков. Здесь снимки рабочих, добывавших руду, штабеля золотоносной руды во дворе шахты, лошади из подземных конюшен, использовавшиеся для откатки руды — в тяжёлых условиях постоянной темноты и сырости животные слепли и выдерживали лишь два-три года, а затем заменялись новыми.
А ещё город известен как одна из археологических столиц — место, где во II тысячелетии до нашей эры проживали племена андроновской культуры. Археологическая история места началась в 1983 году, когда на скальном берегу реки Тобол было случайно обнаружено поселение эпохи бронзы. И не знать бы мне об этом, но случилось так, что я давно и близко знакома с человеком, который раскручивал всю эту историю. С Эммой Усмановой, неутомимой исследовательницей андроновцев, мы долгое время жили в шахтёрской столице Казахстана, а когда-то СССР — Караганде. Именно она руководит Лисаковской экспедицией с 1986 года.
Увлечённая эпохой, Эмма Радиковна закручивает вокруг себя вихри разных событий, вовлекая в свою орбиту всё новых людей, идеи, судьбы. Вот и в этот раз с её подачи по приглашению акима Абая Ибраева в город съехались люди, разных специализаций — историки, музейщики, археологи, гиды — для того, чтобы нащупать точки роста для привлечения в город туристов. И открыли для себя совершенно неожиданные места.
Житикара
Город, в котором — как нам сказал один из местных начальников — где ни копни, везде золото. Причём в прямом смысле. Его нашли здесь ещё в 1910 году переселенцы с Урала. И в 1914 году в «весёлом ауле» (Көңілді ауыл – каз.) образовалось товарищество «Джетыгаринских золотых приисков» (по названию золоторудных месторождений Аккарга и Джетыгара). Уже в первый год добыли 300 килограммов.
В 1930-е годы был создан трест «Джетыгарзолото», ставший одним из ведущих в системе «Главзолото». Относился он тогда к Челябинской области, добыча производилась на шахте «Центральная». В местном музее старые фотографии рассказывают о том, как это было, как выглядели шахтные сооружения Джетыгаринских приисков. Здесь снимки рабочих, добывавших руду, штабеля золотоносной руды во дворе шахты, лошади из подземных конюшен, использовавшиеся для откатки руды — в тяжёлых условиях постоянной темноты и сырости животные слепли и выдерживали лишь два-три года, а затем заменялись новыми.
Фото в экспозиции музея Житикары: Подъём руды из шурфа ручным воротом. 1930-е годы.
Есть разные версии происхождения названия города. Одни говорят, что на месте аула росли семь карагачей — жеты карагаш, — а потом, при советской власти вошло в обиход упрощённое жетикара. Другой вариант происходит от Жітіқара дұрысы, что означает «смотри очень внимательно» — возможно, на этом месте раньше был сторожевой пост. Третий, лирический, вкладывает «житикара» (зри зорче) в уста оступившемуся на камнях юноше, герою красивой легенды о любви.
В 1939 году Джетыгаре был присвоен статус города, а современное название город получил в 1997 году — объяснили это тем, что в казахском языке нет сочетания букв «дж».
С 1959 года началась новая история города. Здесь нашли месторождения хризотил-асбеста, занимающие по запасам третье место в мире. Был создан Житикаринский асбестовый комбинат, в 1960-е годы город даже получил областной статус. Тогда же появился генеральный план строительства, рассчитанный на проживание 50 тысяч человек (успели отстроить на 45 тысяч, а сейчас в городе живут только 30). Торцы панельных пятиэтажек, построенных для работников комбината в 1960-е годы, до сих пор украшены гигантскими мозаиками с типичными советскими сюжетами — здесь и рабочий со знаменем, и сталевар, и колхозница со снопом, и счастливое детство… Интересно, что мозаики эти создавались простыми рабочими комбината, без привлечения профессиональных художников — просто хотелось красоты. Люди, как могли, благоустраивали свою жизнь.
В 1939 году Джетыгаре был присвоен статус города, а современное название город получил в 1997 году — объяснили это тем, что в казахском языке нет сочетания букв «дж».
С 1959 года началась новая история города. Здесь нашли месторождения хризотил-асбеста, занимающие по запасам третье место в мире. Был создан Житикаринский асбестовый комбинат, в 1960-е годы город даже получил областной статус. Тогда же появился генеральный план строительства, рассчитанный на проживание 50 тысяч человек (успели отстроить на 45 тысяч, а сейчас в городе живут только 30). Торцы панельных пятиэтажек, построенных для работников комбината в 1960-е годы, до сих пор украшены гигантскими мозаиками с типичными советскими сюжетами — здесь и рабочий со знаменем, и сталевар, и колхозница со снопом, и счастливое детство… Интересно, что мозаики эти создавались простыми рабочими комбината, без привлечения профессиональных художников — просто хотелось красоты. Люди, как могли, благоустраивали свою жизнь.
Но не всё было так безоблачно — под флагом «борьбы за экологию» добычу вскоре запретили. Не обошлось без зарубежных «благожелателей», воспользовавшихся моментом, чтобы задавить конкурента — СССР. Месторождений асбеста в мире — единицы, крупнейшие находятся в Канаде (хризотил), ЮАР (крокидолит, амозит, хризотил), в России (хризотил) на Урале — Баженовское и Киембаевское месторождения, в Зимбабве и здесь, в Житикаре (теперь это АО «Костанайские минералы»). Последствия той кампании ощущаются и по сей день, хотя уже вышли десятки научных исследований, доказывающих безопасность хризотила при контролируемом использовании.
Сейчас город живёт спокойной, размеренной жизнью. На верёвках парусами развевается свежевыстиранное бельё, мальчишки гоняют мяч, на лавочке отдыхает кошка, и во всём этом чувствуется какое-то умиротворение... Жители говорят: если мы каждый день слышим взрывы (именно так добывают асбест) — значит всё о’кей.
К слову, в этом городе родился Рашид Нургалиев, бывший министр внутренних дел России, ныне заместитель секретаря Совета безопасности РФ.
Трактор
Следующим пунктом нашего путешествия должен был стать небольшой музей, расположенный в посёлке Денисовка. Но директор музея Наталья Таранова, встречавшая нас с экскурсией, неожиданно остановила автобус у дороги, где стоит постамент с синим трактором. Его случайно обнаружили в 1977 году ржавевшим в одном из хозяйств комсомольцы стройотряда из Киева и вместе с местной молодёжью поставили сюда как память о славной истории, снабдив гордой и говорящей надписью «Целинник».
Сейчас город живёт спокойной, размеренной жизнью. На верёвках парусами развевается свежевыстиранное бельё, мальчишки гоняют мяч, на лавочке отдыхает кошка, и во всём этом чувствуется какое-то умиротворение... Жители говорят: если мы каждый день слышим взрывы (именно так добывают асбест) — значит всё о’кей.
К слову, в этом городе родился Рашид Нургалиев, бывший министр внутренних дел России, ныне заместитель секретаря Совета безопасности РФ.
Трактор
Следующим пунктом нашего путешествия должен был стать небольшой музей, расположенный в посёлке Денисовка. Но директор музея Наталья Таранова, встречавшая нас с экскурсией, неожиданно остановила автобус у дороги, где стоит постамент с синим трактором. Его случайно обнаружили в 1977 году ржавевшим в одном из хозяйств комсомольцы стройотряда из Киева и вместе с местной молодёжью поставили сюда как память о славной истории, снабдив гордой и говорящей надписью «Целинник».
ДТ-54 — неубиваемый трудяжка, на котором восстанавливали хозяйство после Великой Отечественной войны, поднимали целину в степях Казахстана. «Рабочая лошадка» многочисленных хозяйств, он использовался для самых разных целей, в том числе и в строительстве. Выпускался этот железный монстр с 1949 по 1979 год, всего за 30 лет их вышло с конвейера около миллиона. За разработку этой модели его создателям даже была вручена Сталинская премия. И хотя работать было очень непросто из-за сильной вибрации, он всё же пользовался уважением. Причём не только в СССР — трактор закупали 36 стран мира.
Во Вьетнаме ДТ-54 эксплуатировался до 1980-х годов; ввиду распространённости и значимости для хозяйства страны он даже изображён на банкноте достоинством 5 донгов образца 1958 года. И выбывшие из рабочего строя машины, там во многих местах так же, как в Казахстане, можно видеть на пьедестале в качестве техпамятника.
Во Вьетнаме ДТ-54 эксплуатировался до 1980-х годов; ввиду распространённости и значимости для хозяйства страны он даже изображён на банкноте достоинством 5 донгов образца 1958 года. И выбывшие из рабочего строя машины, там во многих местах так же, как в Казахстане, можно видеть на пьедестале в качестве техпамятника.
А Китай не только закупал машины, но и, получив необходимую документацию на трактор, локализовал производство ДТ-54 и даже перегнал СССР, выпустив свыше миллиона единиц. ДТ-54 стал первой массовой машиной, выпускавшейся в КНР.
Денисовка
Небольшой посёлок — сейчас с населением около шести тысяч человек — был основан в 1903 году семьями переселенцев из Центральной России и Украины. Рассказывают, когда они сюда приехали, многие плакали оттого, что на этой земле ничего не росло. Но — благо рядом Тобол, пусть и с каменистыми берегами — и сейчас это зелёное село, где хозяйки сокрушаются, что не успевают собирать урожай смородины и всякого другого.
Место встречи местных жителей — центральная площадь, где собрано всё: Дом культуры, музей, вечный огонь, который зажигают только в праздники, и, практически на одной линии, через районный акимат (мэрию), православный храм (по иронии — в бывшем помещении банка) и мечеть. Здесь же — бульвар с лавочками, где гуляют мамочки с колясками и дети на роликах и прочих самокатных приспособлениях.
Музей совсем маленький, но продуманный и уютный. С хорошей коллекцией этнографии, куда местные жители несут всё, что находят — от пистолета времён Гражданской войны, завалявшегося на чердаке, до случайных археологических находок, обнаруженных при вспашке огорода.
Первое, что бросилось в глаза на входе в холле, — номера «Мира Музея» в открытом доступе, начиная от старых, 1930-х годов (!) до последних. Откуда?! Оказывается, музей подписан на журнал. Это было тем более удивительно, что и от крупных благополучных музеев в больших городах часто приходится слышать жалобы, что они бы рады, но денег на подписку не дают. А здесь вот находят! Правда, говорят, что когда не хватает — подписываются на полгода. Особенно приятно было, когда ко мне подошла одна из сотрудниц и рассказала, что они всегда с нетерпением ждут новый номер, и как только он приходит, журнал начинает «гулять» по отделам, соблюдая очерёдность.
А ещё этот удивительный музей снимает кино. Да-да! У них свой «краеведческий кинематограф». Вернувшись в Москву через пару дней, я уже обнаружила ролик, снятый про нашу поездку музейным оператором. А к 120-летию села вышла «Денисовка: любовь навсегда» — об истории места, могучей реке с бурным характером, водопады которой дарят прохладу в жаркий день, а воды частенько затапливают дворы в половодье, о людях, живших в ней когда-то и живущих сейчас. Если сказать одним словом — про любовь. Именно она главная здесь везде — на каменистом берегу, в музее, в разговорах…
Денисовка
Небольшой посёлок — сейчас с населением около шести тысяч человек — был основан в 1903 году семьями переселенцев из Центральной России и Украины. Рассказывают, когда они сюда приехали, многие плакали оттого, что на этой земле ничего не росло. Но — благо рядом Тобол, пусть и с каменистыми берегами — и сейчас это зелёное село, где хозяйки сокрушаются, что не успевают собирать урожай смородины и всякого другого.
Место встречи местных жителей — центральная площадь, где собрано всё: Дом культуры, музей, вечный огонь, который зажигают только в праздники, и, практически на одной линии, через районный акимат (мэрию), православный храм (по иронии — в бывшем помещении банка) и мечеть. Здесь же — бульвар с лавочками, где гуляют мамочки с колясками и дети на роликах и прочих самокатных приспособлениях.
Музей совсем маленький, но продуманный и уютный. С хорошей коллекцией этнографии, куда местные жители несут всё, что находят — от пистолета времён Гражданской войны, завалявшегося на чердаке, до случайных археологических находок, обнаруженных при вспашке огорода.
Первое, что бросилось в глаза на входе в холле, — номера «Мира Музея» в открытом доступе, начиная от старых, 1930-х годов (!) до последних. Откуда?! Оказывается, музей подписан на журнал. Это было тем более удивительно, что и от крупных благополучных музеев в больших городах часто приходится слышать жалобы, что они бы рады, но денег на подписку не дают. А здесь вот находят! Правда, говорят, что когда не хватает — подписываются на полгода. Особенно приятно было, когда ко мне подошла одна из сотрудниц и рассказала, что они всегда с нетерпением ждут новый номер, и как только он приходит, журнал начинает «гулять» по отделам, соблюдая очерёдность.
А ещё этот удивительный музей снимает кино. Да-да! У них свой «краеведческий кинематограф». Вернувшись в Москву через пару дней, я уже обнаружила ролик, снятый про нашу поездку музейным оператором. А к 120-летию села вышла «Денисовка: любовь навсегда» — об истории места, могучей реке с бурным характером, водопады которой дарят прохладу в жаркий день, а воды частенько затапливают дворы в половодье, о людях, живших в ней когда-то и живущих сейчас. Если сказать одним словом — про любовь. Именно она главная здесь везде — на каменистом берегу, в музее, в разговорах…
Лариса Плетникова,
музеолог, редактор, эксперт Федерального центра гуманитарных практик
Москва — Лисаковск, Костанайская область. Июль 2024.